Быть слугой торговца Шукур

Не удалось бапаку Шукуру прельстить меня знаменитым крисом. Торговец принимается расхваливать батики. Точь-в-точь в такие батики наряжались в прежние времена жены джокьякартских султанов... А рисунки! Пусть господин полюбуется рисунками. Еще ни один художник не сумел создать что-либо более совершенное.

Ежели я ничего не покупаю, бапак Шукур не обижается. Он убежден, что не зря потратил время, занимая меня своими байками. Это полезное закрепление контактов с клиентурой. Он еще придет ко мне не однажды. И когда-нибудь удастся сбыть мне крис, статуэтку или кусок батика.

Если же, в конце концов, наша беседа заканчивается покупкой, торговец почтительно передает мне купленную вещь и произносит пространный заключительный монолог. Краткий смысл его сводится к следующему. Он, Шукур, все-таки банкрот. Но что не сделаешь ради уважения к хорошему человеку? Пусть у него останется хорошая память о Шукуре.

Торговец энергичным жестом приказывает своему помощнику собрать пожитки и удаляется, явно торжествующий. Видать, не продешевил. За ним семенит на почтительном отдалении босоногий парень с мешком за плечами. В торговой фирме бапака Шукура соблюдается строгая субординация.

История этих людей мне известна. Шукур считает себя почти коренным горожанином и поэтому смотрит свысока на весь городской неимущий люд, который голодная перенаселенная яванская деревня выплеснула в последние годы в столицу. Родители Шукура, разорившиеся и потерявшие свой земельный надел на Центральной Яве, еще в пору его юности переселились в Джакарту. В те времена индонезийская столица еще не была столь плотно населена, как сейчас. Отцу удалось стать слугой в доме одного небогатого чиновника. Каждый индонезийский чиновник, коммерсант, армейский офицер, даже не ахти какой состоятельный, считает необходимым обзавестись слугой, а еще лучше – целой оравой слуг, нянек, дворников, сторожей и пр. Чем больше слуг, тем репрезентабельней выглядит в глазах общества их хозяин. Это дело престижа и традиции, которая идет еще с голландских колониальных времен. Ведь рабочая сила в стране отличается поразительной дешевизной. Любой безработный согласится служить в богатом доме за самое нищенское жалованье, даже вовсе без жалованья. Была бы еда с барского стола, да крыша над головой, хотя бы каморка без окон.

Побывал Шукур на своем веку и сторожем на каком-то складе, и слугой в частном доме, и рассыльным в антикварной лавке. Наконец, набравшись жизненного опыта, завел собственную торговлю. Если говорить откровенно, не такая уж она, торговля крисами, статуэтками и батиками, и собственная. Фактически он только агент, приказчик от той же самой антикварной лавки. И львиная доля выручки идет не ему, Шукуру, а лавочнику.

Помощник Шукура Амир приходится ему каким-то дальним родственником. Парень прибыл недавно из деревни в поисках заработка. Шукур позаботился о нем по-родственному, подарил ему старую рубаху со своего плеча и приобщил к делу. Какой же уважающий себя торговец без помощника?

Читайка:

Слово об Индонезии: